НАЗАД

Край наследников жреца Пама и колдуна Тювö

Северное лето отличается непостоянностью: в иные годы теплая погода стоит в Коми месяц-полтора, в другие — в лучшем случае, неделю. Планируя отпуск, корреспондент «КомиОнлайна» попытался учесть капризы небесной канцелярии и отправился в начале июня в южные края, оставив последнюю неделю первого календарного летнего месяца на водный поход в родных широтах.

Соображения, легшие в основу такого решения, были весьма просты: в начале июня в Коми может быть достаточно холодно, тогда как ко времени белых ночей древний коми бог Ен — владыка неба — может смилостивиться и послать сравнительно теплые дни — впрочем, вместе с первыми комарами. То ли расчет оказался верным, то ли сработала воля высших сил, но с погодой в походе автору этих строк и его напарнику — журналисту одной из федеральных газет — и впрямь необычайно повезло.

Марш-бросок

Ранее июньское утро встретило нас на автовокзале Сыктывкара. Мы собирались в старинную коми деревню Типö сикт, по-русски называемую Троицк, расположенную в глубинке Корткеросского района республики. Деревня эта привлекала нас своей славой историко-этнографического заповедника и знаменитыми представителями: так, летом в Троицке живет известный в Коми знахарь Василий Габов, здесь он собирает целебные травы, мухоморы, гонит деготь и очищает керосин. Уроженцем деревни является председатель правления Межрегионального общественного движения «Коми войтыр» Сергей Габов.

Мимо холма Кармыльк несет свои воды Нившера

К сожалению, напрямую автобусы до Троицка из столицы Коми не ходят: рейс Сыктывкар — Нившера проходит через село Богородск по дороге, лежащей в стороне. К тому же, этот автобус выходил в путь после обеда, а нам не хотелось терять день. И вот спустя почти два часа езды на автобусе до Усть-Кулома мы оказались на развилке дорог у села Сторожевск: поворот направо вел в этот населенный пункт, дорога налево устремлялась на север — на Богородск и далее к большому старинному селу Нившера. Как пояснил попутчик по устькуломскому автобусу, сошедший вместе с нами, здесь ходит маленький частный автобус, развозя людей по деревням, но в тот день мы на него опоздали. Однако мир не без добрых людей: водитель первой же легковушки согласился за умеренную плату подбросить нас до Богородска, а нашего попутчика до поворота на деревню Ивановскую — первый населенный пункт вверх по реке Вишере.

Дорога до Богородска оказалась быстрой: асфальт в этих местах на удивление в хорошем состоянии, чего нельзя сказать об участке трассы на Усть-Кулом после поселка Приозерный. Разговорчивый водитель провез нас по Богородску и высадил на дороге, ведущей прямо в Троицк. «Спросите кого-нибудь из местных мужиков, — посоветовал он. — Пойдет трактор или машина в ту сторону — вас подбросят». Мы зашли на местный двор, наполненный сельхозагрегатами, но курящие работяги сообщили, что подходящий транспорт пойдет на Троицк позже, а когда — точно не скажут. Мы не стали огорчаться и, взвалив на плечи рюкзаки и взяв в руки мешок с резиновой лодкой и веслами к ней, пошли мерить километры по асфальту. Действительно, в это время суток дорога была пустынной, только какой-то «гольф» обогнал нас, не пожелав взять двух туристов.

Седая древность

Вокруг Богородска простираются огромные поля и луга, богатые травой. Книга сыктывкарского ученого, доктора исторических наук Игоря Жеребцова «Кодi тэ олан» («Где ты живешь») сообщает, что эти места являются давним местом обитания коми. «Первое документальное упоминание о жителях Вишеры содержится в Вычегодско-Вымской летописи. В ней сказано, что в 1380 году, когда монах Стефан Храп, будущий епископ Пермский, пришел в район устья Выми и стал обращать местных жителей в христианство, тамошние обитатели сообщили об этом в другие земли Коми края, в том числе на Вишеру: «И весть даша неверным (т.е. неверующим, не принявшим христианства, язычникам) людям по реке Вычегда, на место именуемом Вишера…», — говорится в книге. Точно, впрочем, нельзя установить, что подразумевалось под названием «Вишера» — то ли река, то ли некий населенный пункт. Однако в первых переписях начала XVII века именно село Богородск называлось погостом Вишера. Свое нынешнее название село получило только в XIX веке по названию церкви Рождества Богородицы, однако местные жители до сих пор пользуются коми вариантом «Висер».

Вид на Нившеру с холма при въезде в деревню Троицк

По одной из версий, именно отсюда, из древнего поселения на месте нынешнего Богородска (или откуда-то неподалеку) приходил сражаться на Вымь с крестителем древних коми знаменитый Пам-сотник — видимо, могущественный языческий жрец и местный вождь. Как известно из жития святого Стефана Пермского, Пам проиграл поединок, убоявшись идти в огонь и ледяную воду. Попытки убить Стефана заканчивались временным ослеплением нападавших язычников. Спустя несколько лет Пам-сотник еще раз попытался организовать отпор неистовому крестителю, рубившему деревянных истуканов и сжигавшему «кумирницы», но был изгнан за Камень (Урал) в Югру. В 1392 году Пам привел под Усть-Вымь войско вогуличей (манси), но к тому времени форпост православия в зырянской земле уже стал достаточно хорошо защищенной крепостью, которую могли бы взять штурмом таежные охотники. В одном из сел нынешнего Ханты-Мансийского округа в середине XIX века была записана легенда о переселении на это место коми язычников. Ханты сообщали, что их предки «…в числе нескольких семейств пришли сюда из Перми с шаманом Памом-сотником». Возможно, именно там нашли приют вишерские изгнанники, «не похотевшие к святей вере быти»…

Отмахав от Богородска по дороге пару километров, мы приблизились к реке Нившере, где-то справа невдалеке вливавшей свои воды в Вишеру. На берегу Нившеры мы заметили высокий песчаный холм. Из рассказов сыктывкарских педагогов и туристов со стажем Аллы и Сергея Таскаевых мне было известно, что где-то неподалеку от устья Нившеры находится холм под названием Кармыльк, где археологи обнаружили остатки древнего городища. Тут наша фантазия разыгралась: возможно, это и есть древняя «резиденция» Пама-сотника?.. Однако, даже если это и так, вряд ли теперь можно здесь найти что-то ценное — холм сильно подточен быстрыми водами Нившеры, разбит копытами коров и следами хозяйственной деятельности человека. На вершине холма устроен стол, окруженный скамьями и столбами для навеса в непогоду. Перекусив и полюбовавшись окрестными видами, мы вернулись на дорогу и, завидев машину, подняли руки в универсальном жесте автостопщика. Несомненно, если бы в коми мифологии был некий бог транспорта и путешествий, мы находились бы под его непосредственным покровительством: молодой парень — водитель старого разбитого «уазика» — без вопросов согласился бесплатно подбросить нас до Троицка, только что по пути закинет на место рыбалки сидевшего рядом с ним в кабине 77-летнего деда. Мы залезли в кузов, где располагалась рыбацкая лодчонка и лежали горкой сети. Несколько километров по асфальту и короткий спуск к реке через красивый сосновый бор — и вот уже мы помогаем сгрузить лодку и оттащить ее к воде. Дед благодарит по-коми и по-русски. На вопрос о рыбе отвечает охотно: оказывается, здесь хорошо ловятся щуки, окуни, лещи и караси. Впрочем, в этом году из-за сильных дождей очень высокая вода, поэтому снасти надо ставить осторожно, чтобы не зацепить за ушедшие под воду кусты и сучья.

«Уазик» протрусил по дороге дальше и вскоре добрался до деревни Пасвомын. В этой деревне после сильной убыли в последние десятилетия коренного населения стали покупать дома сыктывкарцы — в качестве летних дач. Удобства очевидны: красивая река дает возможности для рыбалки, рядом лес, селяне пасут коров и продают свежее молоко. В деревню ведет приличный асфальт, подведено электричество. Правда, не ловит мобильный телефон, но может, на отдыхе оно и к лучшему?.. Перевалив через Нившеру по понтонному мосту, мы устремились к вожделенной цели и буквально через 10 минут оказались на въезде в Троицк.

Музей под открытым небом

На кладбище Троицка

Вершину креста украшает деревянная утица

Важнейшим объектом этнографического интереса всегда является сельское кладбище. Место упокоения дает информацию о картине мира и особенностях духовной культуры местного населения. Как написал однажды журналист одной из республиканских газет, Типö сикт является единственной деревней в Коми, где на крестах имена умерших записывают на коми языке. Как выяснилось, это действительно так. Впрочем, как позднее сообщила нам старший научный сотрудник института языка, литературы и истории Коми научного центра УрО РАН Ирина Ильина, Троицк не является в этом плане исключением: на кладбищах многих деревень Усть-Куломского района можно встретить коми имена. Беглый осмотр кладбища показал также, что культура местных жителей отличается значительной архаичностью. Так, кресты на некоторых могилах увенчаны деревянной утицей, что характерно для захоронений старообрядцев, которых, однако, не было в Троицке.

Знаменитый Троицкий амбарчик

Покинув кладбище, мы прошлись по деревне. Сразу бросались в глаза традиционные коми керки (избы), жилая часть и двор которых располагались под разными скатами. И везде — едва ли не в каждом дворе — характерные для Троицка амбарчики на деревянных ножках. Видели даже двойной амбарчик на одной «платформе». Подобные амбарчики нам удалось разглядеть в окно машины, когда мы проезжали через Богородск, но здесь было настоящее раздолье традиционной коми крестьянской архитектуры. Приятно поразило московского гостя объявление на коми языке, вывешенное в местном магазине. Жители самой деревни также обменивались мнениями о погоде и видах на урожай на родном языке, когда мы проходили мимо приусадебных участков. В середине дня наступила местная «сиеста»: устав от утренних трудов, люди обедали и спали, на улице почти никого не было. После обеда появились играющие дети. Мы же тем временем искали избу известного травника В.Габова. Немного поплутав между участками, мы вышли к заветной цели и постучались в дверь.

Контрасты Троицка

Объявление о сдаче денег на получение новых номеров на дома

Знахарь

Знаменитый целитель охотно принял гостей. Чувствовалось, что он уже привык к славе и довольно легко идет на контакт. Василий Степанович рассказал, что целительством занялся уже в пожилом возрасте, переняв знания от своей матери, которая была отменной знахаркой и прожила до 97 лет. «Я происхожу из рода знахарей, у нас все — деды-прадеды — лечили людей травами, — поведал В.Габов. — Также в семье у нас применялось лечение мухоморами, но надо знать, что только один вид мухоморов можно употреблять безвредно». Окружающая природа для В.Габова — своего рода огромная сельская аптека: целебные травы он собирает прямо у порога, а также на лугах вокруг деревни. Нашему вниманию бросилась большая тарелка посреди стола, на которой горкой лежали резко пахнущие цветы. «Это болиголов, — пояснил хозяин. — Он ядовит, но если знать, как приготовить из него настойку, можно лечить многие болезни. А цветы болиголова я собираю на своем участке». В.Габов также рассказал, что лечит болезни при помощи дегтя, голубой глины и керосина. Деготь помогает при кожных заболеваниях, настой мухоморов служит для профилактики сердечно-сосудистых заболеваний, керосин, по мнению целителя, помогает от широкого круга болезней. Для пущего эффекта В.Габов настаивает очищенный предварительно от примесей керосин на грецких орехах.

Бутылочки с керосином, дегтем и березовыми почками (слева направо), а также цветы болиголова — все это служит лекарством в руках целителя

Василий Габов с бутылью грецких орехов, на которых он настаивает керосин

Как выяснилось, хозяин также интересуется преданиями о местном вишерско-нившерском крае. На висящей на стене карте Корткеросского района целитель показал нам местонахождение холма Кармыльк, поведав о найденном там археологами древнем городище. Затем он поведал историю о происхождении названия реки Вишера, согласно которой некогда на реке вступили в битву воины двух чудских племен. «В районе села Большелуг есть плотина чудей — ее выстроило одно племя против другого, чтобы они по реке не могли подняться. Там-то и произошла битва, в ходе которой пролилось столько крови, что вода в реке стала красной. Отсюда произошло слово Вишера», — вступил в конкуренцию с топонимистами троицкий травник. По поводу происхождения названия своей деревни он сказал, что ее основали два брата, один из которых впоследствии ушел отсюда. Первопоселенцем остался Типö — по-русски Антипа. Отсюда пошло название Типö сикт — «Антипина деревня».

Не забыл Василий Степанович и знаменитый вишерский феномен отсутствия крыс в этих местах. По его словам, жил некогда в Богородске колдун Тювö. Однажды он возвращался домой из Сыктывкара по старой дороге вдоль Вишеры и в месте, которое называется Красная горка, присел отдохнуть и перекусить. Однако из котомки вместо ломтя хлеба появилась крыса. Разгневанный колдун произнес страшное заклятие против крыс — и с тех пор ни одной крысы выше по течению не видали. «А в нашу сторону крыс нет до самой Ухты, — подчеркнул В.Габов. — Более того, раньше ходили баржи с грузами сюда из Сыктывкара, так когда они доходили до места, где на берегу Красная горка, все крысы просто прыгали за борт».

Получив в подарок от знахаря по бутылочке дегтя и керосина (первая, может, и пригодится для ног, ослабевших от офисной жизни), мы отправились к своим рюкзакам и лодке, чтобы пуститься в путь по воде. Полчаса качания «лягушкой» — и мы несколькими уверенными гребками весел выплываем на середину Нившеры. Прощай, Троицк! Здесь живут интересные и работящие люди, эта деревня действительно оказалась сокровищем любознательного туриста-краеведа. «Здесь надо делать музей под открытым небом, привозить сюда туристов, в том числе из-за границы. Полтора часа из Москвы самолетом до Сыктывкара, потом два с половиной часа сюда по асфальту. За полдня из мегаполиса можно добраться в экологически чистый уголок, с богатой традиционной культурой, даже полечиться у настоящего знахаря», — восхитился мой напарник.

Край поющих водопадов

Путь на веслах по реке также был наполнен интересными событиями. Красивые берега, вдоль которых стремительно несло лодку, порой угрожали накренившимися деревьями, чьи корни были подточены бурной рекой. Река сильно петляла и, когда по нашим расчетам, должен был показаться лежащий ниже по течению Пасвомын, мы видели лишь изгороди вдоль подходивших к берегу полей. Мой спутник беспокоился насчет косолапых хозяев Пармы в связи с предстоящим ночлегом. Мои уверения в том, что медведи опасаются близко подходить к освоенным людьми местам, не могли снять некоторое напряжение. Неожиданно послышались звуки, сразу напомнившие классический отечественный фильм о собаке Баскервилей. Впрочем, звуки раздавались в каком-то коровьем «регистре», поэтому сразу возникли предположения, что это не медведь собирается задрать отставшую корову, а несколько коров готовы расправиться с косолапым «тореадором». Километр за километром проплывали мимо поля и перелески, а звуки периодически раздавались снова и снова. Кроме того, время от времени был слышен шум небольшого водопада: ручьи на последнем отрезке своего пути низвергались в Нившеру с высоты несколько десятков сантиметров. «Это просто какой-то край поющих водопадов», — родилась у нас мысль после встречи с очередной мини-Ниагарой.

Берега Нившеры в окрестностях Троицка

Наконец вдали показались огни Пасвомына и понтонный мост. Обойдя последний по берегу, мы поплыли дальше и уже в двенадцатом часу вечера добрались до… Кармылька. Видимо, наше путешествие должно было проходить исключительно по историко-фольклорным «точкам». По реке нас уже догонял туман, было довольно холодно, но быстро разведенный костер и горячий ужин подняли настроение, а выбранное под лагерь место почти гарантировало отсутствие топтыгиных.

Над плотиной чудей

Солнечное жаркое утро задало темп гребле, который не сбили пару раз пробежавшие быстрые дожди. Мы добрались до Вишеры и вскоре на высоком берегу показались дома деревни Лунь. В географических справочниках она числится почти нежилой, но мы обнаружили в деревне вполне уверенное присутствие людей. Конечно, в основном это те, кто приезжает на лето, но они поддерживают в нормальном состоянии дома, ведут нехитрое приусадебное хозяйство. Невдалеке дорога от Богородска на Сторожевск, рядом находится деревня Сюзяиб, где есть магазин. В Луни есть даже таксофон и почтовый ящик — результат деятельности бывшего министра связи Леонида Реймана. Один из домов, впрочем, разбирается жителями на дрова. Часть избы уже снесена и оставшиеся «внутренности» похожи на некий виртуальный срез музея деревенского быта на экране компьютера. Ничего ценного в этом «музее» уже нет. Только ветер перелистывал страницы одного из номеров журнала «Войвыв кодзув» за 1993 год…

Старый дом в деревне Лунь

Терем-теремок построил себе некий житель Луни

Дальнейшее путешествие по реке оказалось легким и приятным. Мимо проходили поля, заливные луга, где над нами с гневными криками порхали чайки, оберегавшие свои гнезда. Прошли Зулöб — родину народного артиста Коми, руководителя и солиста группы «Зарни ань» Михаила Бурдина. Отсюда некогда юношей он ушел покорять мир музыки, окончил Ленинградскую консерваторию и теперь ищет новые формы для древней коми музыки. После Верхнего Вылиба начался Большелуг — тоже крупное и старинное село, одно из древнейших на Вишере. Автор этих строк в 1995 году уже проходил по реке на этом отрезке пути и помнил, что сразу после Большелуга был каменистый перекат — видимо, та самая «плотина чудей», о которой рассказал знахарь В.Габов. Но в этом году половодье скрыло от нас легендарную плотину…

Лисья нора в сосновом бору

Большелуг

Охотник

Только после Ивановской нам навстречу попалась первая за два дня пути моторка. Нежданным встречным оказался давешний попутчик, с которым мы ехали из Сыктывкара. «А-а, это вы из Троицка идете?», — приветствовал он нас. Завязалась беседа, которую мы с Федором Ивановичем, как представился нам новый знакомый, продолжили потом на месте ночевки. Оказалось, он родом из Ивановской, но уже 25 лет живет и работает в Сыктывкаре, в аэропорту. Тем не менее он продолжает охотиться и рыбачить на старинном родовом путике, где у него есть лесные избушки («вöр керка»). «Я бы и бросил город, вернулся бы в Ивановскую, тут все есть, чтобы жить, охотиться. Только вот работы в селе нет, чтобы хоть тысяч пять заработать, — делится он своими мыслями. — Я старшего сына приучил к охоте, сейчас младшего учу. Природа еще много дать может. В верховьях на реке Лымве осенью семгу ловят, тут на Вишере — стерлядь, недавно наш участковый килограммов на пять выловил».

И опять разговор свернул на историческую тему. «На моем путике чудские ямы есть, даже ученая дама из Корткероса приезжала, ходила смотреть», — похвастал охотник. Видя наше недоумение — почему следы древних поселений находятся столь далеко от реки — Федор Иванович добавил: «Они большие, эти ямы — диаметром метров десять, а в глубину до шести». Скорее всего, эти ямы имеют карстовое происхождение. Спросили мы и о Красной горке. «Да, есть такая — высо-окая, там еще когда-то рядом узкоколейка к берегу подходила, по ней бревна вывозили на сплав», — подтвердил собеседник. Прощаясь, он приглашал приезжать к нему в гости на охоту и рыбалку.

Третий день пути проходил по безлюдным местам. Вначале мы увидели две избушки нашего нового знакомого. Первая представляла собой низкий сруб, внутри которого располагались деревянная лежанка и железная печурка: в такой мини-керке только переночевать можно, согреваясь в холодную погоду. Вторая избушка имела уже нормальные размеры, правда, вместо привычного прямоугольного окна здесь был вставлен круглый «иллюминатор». Вероятно, чтобы топтыгин не пролез.

В эту лесную избушку можно попасть только ползком

Дальше характер местности изменяется: Вишера теперь течет между крутыми кряжами с обеих сторон. Подняться по едва ли не вертикальным склонам очень сложно. Мы высматривали «Красную горку», но нигде ничто не напоминало подход к реке лесовозной узкоколейки. В одном месте высокий холм выходил к реке темно-красным боком: это оказался выход мела красного цвета, спрессованного в слои. Видимо, не все чудесные места края наследников жреца Пама и колдуна Тювö нам разрешили посмотреть небесные силы… Так или иначе, к вечеру третьего дня показался мост через Вишеру, по которому проходит трасса на Усть-Кулом. Здесь целыми группами рыбачат, приезжая на машинах. Недолгие сборы, упаковывание, опять голосуем на трассе и… бог странников и в этот раз не сплоховал. Такси до Сыктывкара по цене автобусного билета, полтора часа с ветерком мимо Сторожевска, где некогда билась легендарная чудь на озере Шойнаты (по-коми «могильное озеро»), мимо Небдино — родины коми поэта и драматурга Виктора Савина. Вот пролетел районный центр Корткерос, чьи краеведы Людмила Королева и Анатолий Смилингис собрали богатейшую коллекцию предметов традиционной материальной культуры вишерско-нившерского края… Здравствуй, столица земли Коми! Наш поход благополучно завершен.

Вишера в нижнем течении

Выходы красного мела

При подведении итогов, чтобы не быть субъективным, сошлюсь на мнение своего московского друга. Путешествовавший по многим заповедным уголкам центральной России, бывавший на Вологодчине, в Карелии и в Мурманской области, он отметил чрезвычайно высокую степень сохранности традиционной культуры коми сел и деревень. «У вас прекрасно сохранилось то, чем славились, например, вологодские деревни еще в 60-е годы прошлого века, в которые стремились ученые-этнографы и просто туристы. Вам надо активно развивать этнотуризм, разрабатывать маршруты, экскурсии по вашим деревням. Это направление не требует больших капиталовложений, зато дает работу людям в сельской глубинке и способствует сохранению в дальнейшем народной культуры. Коми — самобытный регион, не такой, как соседние русские области и другие национальные республики. В этом ваша изюминка, вы должны это использовать», — заключил он.

Действительно, поход был интересным и плодотворным. Удалось и затекшие от городской жизни мышцы встряхнуть, и чистым воздухом подышать, узнать много любопытного. Для любителей рыбалки тут и вовсе рай. В июле-августе в лесах полно грибов и ягод. Медведи нас не съели, комары не загрызли — благо, современная химия спасает от кровососов. Природа и люди, история и культура здешних мест, думается, не оставят равнодушными никого, кто хотел бы сбежать на несколько дней из городских будней. Все остальное — в руках местных колдунов…

Юрий Попов